На другой день, поздним вечером, мельника привели в комнатку над кордегардией, где поселили ведьмака. Привел его солдат в плаще с опущенным на лицо капюшоном.
Толкового разговора не вышло. Мельник был явно не в себе: заикался, бормотал неразборчиво. Ведьмаку больше сказали шрамы на теле несчастного - пасть упырицы в самом деле широка, зубы остры, особенно резцы, по два сверху и снизу. Когти наверняка острее, чем у дикого кота, но не такие кривые - благодаря чему мельнику и удалось вырваться.
Закончив осмотр, Геральт кивнул мельнику и солдату, отпуская их. Солдат вытолкнул мельника за дверь и откинул капюшон. Король Фолтест собственной персоной.
- Сиди уж, не вставай, - сказал король. - Визит неофициальный. Ну как, осмотром доволен? Я слышал, в полдень ты прогуливался у старого дворца?
- Да, государь.
- Так когда же приступишь?
- Через четыре дня. Когда настанет полнолуние.
- Хочешь сначала обозреть ее издали?
- Не в том дело. Сытая... принцесса будет бегать не так проворно.
- Принцесса? Упырица, мастер, упырица. Давай уж без дипломатии. Принцессой ей еще только предстоит стать. Вот об этом я с тобой и пришел поговорить. Отвечай неофициально, коротко и ясно: будет она принцессой или нет? Только не прячься за ваши законы.
Геральт в раздумье потер лоб:
- Я уже говорил государь, - заклятие можно снять. Если я не ошибаюсь, для этого и в самом деле придется провести ночь во дворце. Чары спадут, если упырица после третьего петушиного крика все еще не ляжет в саркофаг. С теми, кто заклятьем превращен в упырей, так обычно и бывает.
- Так просто?
- Я бы не сказал. Во-первых, мне нужно еще дожить до утра. Во-вторых, бывают отклонения от нормы. Например, во дворце придется просидеть не одну ночь, а три подряд. Ну и потом... бывают безнадежные случаи...
- Ну да, - зло сказал король. - Кое-кто мне это давненько твердит. Попросту убить чудовище, потому что случай безнадежный. Мастер, я уверен, с тобой об этом уже говорили. Верно ведь? "Прикончить людоедку без всяких церемоний, а королю сказать, что иначе нельзя было. Король, конечно, не заплатит, зато заплатим мы". Выгодное дельце - для тех, кто тебе это предлагал. Потому что король повесит ведьмака или снесет ему голову, и золото останется у хозяев.
- А король непременно повесит ведьмака, если она умрет? - покривил губы Геральт.
Фолтест долго смотрел ему в глаза.
- Король еще не знает наверняка, - сказал он наконец. - Но ведьмак должен считаться с такой возможностью.
Теперь молчал Геральт.
- Я сделаю все что, что в моих силах, - сказал он. - Но если придется плохо, буду спасать свою жизнь. Вы, государь, тоже обязаны считаться с такой возможностью.
Фолтест встал:
- Ты не понял. Я не о том. Ясно, понравится мне это или нет, но ты ее убьешь, если станет жарко. Иначе она тебя убьет. Наверняка. Хоть я об этом и не объявлял, но не наказал бы ни кого, кто убил бы ее, спасая свою жизнь. Но не допущу, чтобы ее убили, не попытавшись спасти. Пробовали уже поджечь дворец, стреляли в нее из луков, копали волчьи ямы, капканы ставили. Пришлось повесить кое-кого, чтобы унялись... Мастер!
- Слушаю!
- Если я правильно понял, после третьего петушиного крика упырица исчезнет. Но во что она превратится?
- Если все пройдет гладко - в четырнадцатилетнюю девочку.
- Красноглазую? С крокодильими зубами?
- Выглядеть она будет как обычная девочка. Вот только... С виду.
- Вот тебе на! А разум? Что, придется ее кормить человечиной?
- Нет, я не то хотел сказать. Как бы объяснить, государь. Думаю, разум у нее будет... трехлетки, четырехлетки. Не знаю. За ней долго придется ухаживать, как за младенцем.
- Ну, это другое дело. Мастер...
- Да?
- А _э_т_о_ может к ней вернуться? Пройдет время, и она вновь...
Ведьмак молчал.
- Ага, - сказал король. Значит, может. Что тогда?
- Если она вдруг впадет в оцепенение на несколько дней, а потом умрет, нужно сжечь тело. И все. Но не думаю, чтобы до этого дошло. Для полной уверенности я вам расскажу, как уменьшить угрозу...
- Прямо сейчас и расскажешь?
- Теперь же, - сказал ведьмак. - Всякое бывает. Может случиться, что утром вы найдете в гробнице бесчувственную принцессу и мой труп.
- Даже так? Несмотря на мое позволение защищать свою жизнь? Сдается мне, что ты и без моего позволения...
- Дело серьезное, король. И риск велик. А потому запомните, принцесса должна носить на шее, на серебряной цепочке, сапфир, лучше сапфир-талисман. Постоянно. Не снимая ни днем, ни ночью.
- А что такое сапфир-талисман?
- Сапфир с пузырьком воздуха внутри. И еще. В комнате, где она будет спать, нужно что ни час сжигать в очаге ветки можжевельника, дрока и орешника.
Фолтест подумал.
- Спасибо за совет, мастер. Я так и поступлю, если... А теперь слушай меня внимательно. Если убедишься, что случай и в самом деле безнадежный, ты ее убьешь. Если сумеешь снять заклятие, но увидишь, что с девочкой не все ладно, если хоть чуточку будешь сомневаться... тоже убьешь. Не бойся, тебе ничего не грозит. Я на тебя накричу принародно, выгоню из дворца и из города, и все. Денег, понятно, не заплачу. Но ты знаешь, с кого их получить.
Они помолчали.
- Геральт, - Фолтест впервые назвал ведьмака по имени.
- Слушаю.
- Болтают, будто ребенок родился таким исключительно потому, что Адда была мне сестрой. Это правда?
- Вряд ли. Чары не приходят сами по себе. Заклятие обязательно должен кто-то наложить. Другое дело, что чары кто-то наложил именно за то, что ты вступил в связь с сестрой.
- Вот и я так думаю. Так мне говорили ведающие, хотя и не все. Геральт... Откуда все это берется - чары, магия?
- Не знаю, король. Мы, ведьмакы, занимаемся всем этим, но не гадаем, как и откуда оно возникло. Знаем лишь, что явления эти можно вызвать сосредоточением мысли, упорным желанием. И знаем, как с этим бороться.
- Убивать тех, кто навел чары?
- Чаще всего. Потому что чаще всего нам как раз за убийство и платят. Мало кто стремится всего лишь снять чары. Люди хотят избавиться от угрозы в лице чародея самым надежным образом... Ну и еще, понятно, месть.
Король прошелся по комнате, остановился перед висящим на стене мечом ведьмака.
- Значит, ты именно этим...
- Нет. _Э_т_о_т_ - для людей.
- Да, я слышал. Знаешь что, Геральт? Я пойду с тобой в склеп.
- Исключено.
Глаза короля заблестели.
- Чародей, я ее никогда не видел! И когда родилась, не видел... Никогда. Боялся. А теперь пришло в голову, что могу и вообще ее не увидеть. Имею я право хотя бы глянуть, как ты ее будешь убивать?
- Повторяю - исключено. Это верная смерть для нас обоих. Я могу отвлечься, и... Нет, государь.
Фолтест отвернулся, пошел к двери. Геральту показалось, что король так и уйдет молча, но тот обернулся все же:
- Ты мне нравишься. Хоть я и знаю, сколько в тебе зла. Мне рассказали про... корчму. И я уверен: ты прикончил тех бандитов исключительно затем, чтобы о тебе заговорили, чтобы устрашить и народ, и меня. Я уверен: ты мог их одолеть, не убивая. Боюсь, так никогда и не узнаю, идешь ты спасать мою дочку или убивать. Но что поделаешь? Я вынужден отправить тебя туда. И знаешь почему?
Геральт молчал. Король сказал:
- Потому что я уверен: она страдает. Правда?
Геральт не спускал с него своих проницательных глаз. Он молчал, не пошевелился даже, но Фолтест знал. Знал ответ.